Медная монета (бонк) номиналом 4 3/4 стивера с эмблемой Голландской Ост-Индской компании, отчеканенная на рубеже XVIII-XIX веков специально для расчета за товары в восточных колониях – в данном случае, на Цейлоне. Скорее всего, чекан раритета произошел уже после ликвидации компании, которая пришлась на 1798 год. Необычная форма артефакта объясняется тем, что в качестве заготовки для него использовались медные стержни, поставляемые из Японии. Предмет был найден при ремонте старого дома в немецком городе Гейдельберг в конце 70-х годов. Установить его предназначение нам помогли читатели “Маленьких историй”.
* * *
В наши дни подлинный восточно-индийский стивер или стювер (нидерл. stuiver, stiver от stuiven – рассыпаться, рассеиваться) оценивается коллекционерами в несколько тысяч долларов. Но в XV-XIX веках стиверы считались одной из самых мелких разменных монет – проще говоря, грошем (not a stiver – ни гроша).
Первые серебряные стиверы появились во Франции около 1437 года. Спустя полвека подражания стюверы с изображением св. Мартина начали чеканить и в Голландии. Во второй половине XVI века, после освобождения Амстердама из-под испанского владычества, нидерландский стювер становится самостоятельной денежной единицей. Его стоимость в то время равнялась примерно 1/20 гульдена, или двум рейнско-вестфальским штюберам, или 4 дуатам, или 8 пфеннигам. Вес этой монеты в 1579 году составлял 2,24 граммов (0,65 г серебра). На аверсе изображался нидерландский лев и пучок стрел, на реверсе – легенда (название банка-эмитента или монетного двора). Легенда у всех монет Голландской Ост-Индской компании была, чаще всего, одна: буквы VOC – Vereenigde Oostindische Compagnie (Объединенная Ост-Индская компания), композиционно расположенные в виде оригинальной эмблемы. В середине XVII века компания стала чеканить более дешевые медные стиверы – специально для обращения в многочисленных восточных колониях. Последние такие монеты были отлиты в нидерландской Восточной Индии (современная Индонезия) в середине XIX века. В настоящее время денежной единицы “стивер” нет ни в одной стране мира.
Кстати, само слово “stiver” отчеканивали далеко не на всех монетах. На большинстве артефактов встречаются сокращения “S” и “ST” – как в нашем случае. Номинал на ост-индской монете, как правило, был обрамлен кругом из точек. На представленном в коллекции стивере он также виднеется, хотя уже едва различим. До нас медные голландские стиверы дошли, в большинстве своем, в скверной сохранности – обломанные, с неровными краями, со следами активного хождения, похожие на невзрачные кусочки металла с плохо читаемыми надписями.
Грубые медяки с гравировкой VOC, причем не обязательно круглой формы, уже давно лишились блеска, свойственного большинству коллекционных монет. Впрочем, не исключено, что этого блеска стиверы от Голландской Ост-Индской компании не имели изначально – изготавливали их нередко полукустарно, стараясь затратить минимум ресурсов, поскольку предназначались они для оплаты товаров из азиатских колоний. И, тем не менее, опытные нумизматы очень высоко ценят эти неказистые монетки – именно они, некогда пропитанные ароматами ванили, восточных специй и пряностей, позвякивали в карманах и кошельках ушлых европейских торговцев, жадных корсаров, беспощадных пиратов и обманутых аборигенов тропических островов.
Однако возникает логичный вопрос: как так вышло, что власти европейского государства позволили какой-то частной компании производить чекан собственных денег, которые, к тому же, имели хождение за пределами страны? Впрочем, вся история небывалого экономического расцвета Голландии в Золотой век пиратства, который по времени совпал с эпохой Великих географических открытий и прокладывания Морских торговых путей, убеждает нас в том, что у властей Нидерландов тогда просто не было другого варианта. Это сегодня Голландия воспринимается нами как небольшая страна со стареющим населением, надежными социальными гарантиями, высокими налогами, тюльпанами и кофе-шопами. А в ХVII веке Нидерланды были крупнейшей колониальной державой в мире. Они почти безраздельно хозяйничали на берегах Южной и Юго-Восточной Азии. Индийский океан был, по большому счету, их “внутренним морем”. Так что не случайно Петр I в 1697 году отправился учиться судостроительству и мореходству именно у голландцев. Ну а мировую славу и невероятное богатство Нидерландам в ту пору принесла одна торговая фирма. Всего одна – Объединенная Ост-Индская компания, чья эмблема украшает представленный в коллекции “Маленьких историй” артефакт.
А началось все в конце XVI века, когда девять амстердамских купцов вложили 300 тысяч гульденов в отправку четырех торговых кораблей за восточными специями, которые ценились в Европе “на вес золота”. План был отчаянный и дерзкий, поскольку в те времена на море хозяйничали исключительно испанцы и португальцы. Во главе эскадры встал Оливье ван Ноорт. 2 июля 1598 года суда под его командованием вышли из гавани Роттердама. Рейс сложился трагически – из четырех кораблей домой вернулся один – «Мауриций», а общая численность экипажа сократилась с 248 до 45 человек. Однако при этом ван Ноорт умудрился захватить несколько испанских кораблей и даже отправить на дно знаменитый фрегат «Сан‑Диего» – флагман испанской эскадры. Этот героический поход произвел столь сильное впечатление на местное население, что явился примером для других мореходов. Многие историки не без основания полагают, что, не случись пиратского рейда ван Ноорта, Голландской Ост-Индской компании, которая почти два века была торговым монополистом по контактам с Индией, Японией, Китаем, Цейлоном и Индонезией, могло и не быть.
Вдохновленные успехом ван Ноорта, голландские купцы решили наладить связи с Востоком без португальских посредников. Вскоре появились новые нидерландские компании для торговли с Индией, жестко конкурировавшие между собой. Тогда, чтобы не терять прибыль, местный политик Йоан ван Олденбарневелт предложил враждующим предпринимателям объединиться в один торговый альянс. Переговоры шли долго и трудно, но соглашение все же было достигнуто. Так, 20 марта 1602 года была основана Объединенная Ост-Индская компания (VOC) с участием правительства и уставным капиталом в 6,5 миллионов флоринов. Компания была учреждена Генеральными Штатами — верховным органом Нидерландов. На основании хартии, выданной на 21 год, VOC получила монопольное право торговать на всей территории от мыса Доброй Надежды на юге Африки до Магелланова пролива на юге Америки. Так власти небольшого государства на севере Европы решили судьбу двух океанов – Тихого и Индийского. От имени правительства Нидерландов Ост-Индская компания вступала в международные торговые соглашения, объявляла и вела войну, заключала мир, создавала фактории и крепости, осуществляла судопроизводство – т.е. полностью представляла интересы страны за рубежом. По сути VOC стала одним из первых примеров корпорации-государства – это первое в мировой истории коммерческое объединение, у которого были свои военный и торговый флот, армия, полиция и даже свой монетный двор, уникальная продукция которого и представлена в нашей коллекции.
Именно с созданием и развитием VOC эксперты связывают небывалый экономический подъем Голландии. Благодаря компании, Нидерланды в XVII веке превратились в лидирующую торговую и морскую державу. Компания состояла из шести Палат (Kamers) – по числу портовых городов, принявших участие в формировании уставного капитала: Амстердам, Миддельбург, Энкгуйзен, Делфт, Хоорн и Роттердам. Делегаты Палат избирали специальный комитет — «Семнадцать Господ» (Heeren XVII), реализовывавший верховную власть в компании. Кстати, одним из директоров VOC был бургомистр Амстердама Николаас Витсен – большой друг нашего императора Петра I. Компания имела свою эмблему, флаг и устав, который закреплял право любого гражданина Республики Объединенных провинций Нидерландов стать акционером. Отсюда, очевидно, и крайне пестрый состав ее вкладчиков: от богатых эмигрантов до бедных евреев. История трепетно сохранила для нас имена ложкаря Тийса Диркзуна, купившего акции на 150 гульденов, и швеи Клациен Клаасдохтер с ее 100 гульденами.
Именно Голландская Ост-Индская компания стала первой акционерной фирмой в мире, так как впервые предложила своим учредителям нести долевую ответственность за судьбу парусников, отправляющихся на поиски новых земель, сокровищ и пряностей. Таким образом процент возможной прибыли пайщика напрямую зависел от суммы его вклада, мерой которого и были ценные бумаги. Каждая акция сначала стоила 3 гульдена (за эту сумму можно было купить три воза пшеницы). Всего же компанией было выпущено 2153 акции. Уже в 1604 году они стоили 110% от первоначальной цены, в 1610 году – 130%. В дальнейшем их стоимость росла на 10% в год. Так, за первые 120 лет истории VOC курс ее акций вырос до 1260%, правда, в дальнейшем пошел на спад. Пайщики не имели права забрать вложенный капитал, но могли продать свои ценные бумаги на бирже. Такая политика помогала сохранить уставной капитал компании, которая очень скоро превратилась в отлаженный механизм для извлечения прибыли.
Первоначально дивиденды вкладчикам выплачивались привезенными из плавания товарами, а с 1644 года – деньгами. В общей сложности VOC насчитывала 1143 акционера, что, безусловно, является самым ранним в истории свидетельством истинного триумфа капитализма. Кстати, далеко не всем известно, что на данный момент самой старой в мире ценной бумагой считается акция именно Голландской Ост-Индской компании от 9 сентября 1606 года. Ее номинал – 150 гульденов. Акция была выпущена на имя жителя города Энкхаузен Питера Харменшуна. Бумагу в архивах Утрехтского университета в 2010 году обнаружил студент-историк Рубен Схалк.
Как это ни удивительно, но уже вскоре голландцам удалось потеснить на ниве международной торговли тогдашних фаворитов мировой морской истории – испанцев. Здесь на помощь нидерландцам пришел их чрезвычайный прагматизм. Дело в том, что испанцы, отправляясь на завоевание новых земель или в торговое путешествие, были одержимы идеей мессианства. Однако распространение Слова Божьего выходило в копеечку – армия миссионеров была велика, требовала хорошего содержания и больших расходов на “перековку” местного населения в христианскую веру. Всех этих хлопот были начисто лишены голландцы. Вопросы религии в торговле с местным населением волновали их в последнюю очередь. Главной задачей мореплавателей оставалась добыча мускатного ореха, гвоздичного масла, перца и корицы — четырех главных специй, превративших Утрехтскую унию (военно-политическое объединение северных провинций Нидерландов) в богатейшую страну Европы.
Огромные прибыли компании приводили к росту товарооборота – все больше людей хотели поучаствовать в выгодном бизнесе. Каравеллы VOC были доверху нагружены либо товаром, либо деньгами, став желанной добычей не только для пиратов, но и для мореплавателей из других стран – тех же португальцев. Воевать без толку представлялось делом невыгодным, а потому Комитет «Семнадцать Господ» предложил изменить маршрут движения кораблей – вместо восточного побережья Африки и далее к Индии, Цейлону и Малайзии, корабли шли южнее Мадагаскара через Индийский океан до 120-го меридиана, а затем на север — к острову Ява. По пути следования голландцы основали колонию у мыса Доброй Надежды и в 1606 году открыли Австралию, названную ими Новой Голландией. Идея нидерландцев заключалась в том, чтобы основать на Яве форпост, укрепить его, а уж затем разобраться с конкурентами. Так на карте появился город Батавия (сейчас – Джакарта, столица Индонезии) с непобедимым гарнизоном и свирепым генерал-губернатором Яном Питерзуном Коеном (Куном). Он методично, без малейших угрызений совести вырезал всех сопротивлявшихся новой власти, причем не делал исключений ни для безбожников-аборигенов, ни для Братьев во Христе из Британии и Португалии. Кун, вошедший в историю знаменитой максимой «Dispereert niet, ontziet uw vijanden niet, want God is met ons!» (Не отчаивайся и не щади врагов, потому что Господь пребывает с нами), убедительно продемонстрировал эффективность протестантской логики в бизнесе: «Прости, старик, ничего личного!» Когда в 1623 году на острове Амбон Кун руководил пытками и рубил головы благородным джентльменам из конкурирующей Английской Ост-Индской компании, он вовсе не испытывал эмоционального сладострастия, а лишь преследовал простую, как медный стивер, цель: выдавить британцев с острова и установить монополию VOC на производство гвоздичного масла.
С такими беспощадными методами основным источником дохода VOC со временем стала уже не сама торговля, а принудительные поборы и налоги в факториях. Некоторые историки убеждены, что Голландская Ост-Индская компания была главным орудием, с помощью которого буржуазия Нидерландов путем насилия, вымогательств и захватов создала свою колониальную империю. Управляя подвластными землями, служащие компании не церемонились. Под страхом смерти местному населению запрещалась продажа семян и черенков пряных деревьев. Чтобы удержать монополию и не допустить падения цен, голландцы вырубали целые леса мускатника, а избыток специй сжигали. Не щадили и людей. В 1621-1622 годах нидерландцы захватили острова на востоке Индонезии, истребили большую часть аборигенов, а остальных обратили в рабство за то, что они продавали специи другим “белым людям”. “История голландского колониального хозяйства развертывает бесподобную картину предательств, подкупов, убийств и подлостей,” — ну как тут не согласиться с Карлом Марксом!? Именно в результате одной из многочисленных махинаций в 1626 году первый губернатор голландской колонии Новые Нидерланды Петер Минневит выкупил у индейцев за 60 гульденов (24 доллара) остров Манхэттен, на котором позже основал Нью-Амстердам (современный Нью-Йорк).
Кстати, с именем Голландской Ост-Индской компании связано немало других географических открытий. Например, британский капитан Генри Гудзон, состоящий на службе VOC, в 1609 году, когда искал морской путь в Китай через Америку, открыл позже названные в его честь реку и залив. После острова Ява голландцы захватили Борнео и Суматру, затем потеснили португальцев с Цейлона (монополия корицы), закрепились в Малайзии, проникли на китайский рынок через остров Формоза (Тайвань). Так, за короткое время Ост-Индская компания захватила лучшие гавани, в которых останавливались корабли, возвращавшиеся в Европу. Наконец, в 1652 году VOC основала на южной оконечности Африки факторию Капштадт (Кейптаун). Но и это еще не все. Голландцы добились эксклюзивных партнерских отношений с капризной Японией. Последующие 200 лет Страна Восходящего Солнца будет торговать с внешним миром исключительно через представительство VOC на острове Дешима (Дэсима). Этот насыпной остров длиной 600 шагов, лежавший недалеко от входа в гавань Нагасаки и обнесенный забором, был сооружен специально для торговли с европейцами. За его аренду голландцы платили 16 тысяч гульденов в год. Можно бесконечно долго спекулировать на тему близости самурайского духа и голландской целеустремленности, однако факт остается фактом: торговцев-португальцев японцы с позором выгнали, а с нидерландцами “ударили по рукам”.
Любопытно привести список грузов, доставленных лишь одним из кораблей Голландской Ост-Индской компании в 1634 году: 326 733 фунта малаккского перца; 297 446 фунтов гвоздики; 292 623 фунта cелитры; 141 278 фунтов индиго; 483 082 фунта саппанского дерева; 219 027 предметов голубой посуды эпохи Мин; 52 сундука корейского и японского фарфора; 75 больших ваз и горшков, полных консервированных сладостей, преимущественно острого имбиря; 660 фунтов японской меди; 241 предмет из японского лака; 3 989 крупных алмазов грубой огранки; 93 шкатулки жемчуга и рубинов; 603 свертка персиянского шелка на платье; 199 800 фунтов цейлонского неочищенного сахара; 1 слон; 1 тигр. Согласитесь, внушительный перечень. Не удивительно, что недавняя новость о том, что у южноафриканского мыса Игольный найдены обломки судна с символикой VOC, затонувшего более 200 лет назад, стала настоящей сенсацией. Как оказалось, это было торговое судно Berderode. Историки выяснили, что в 1785 году оно возвращалось из Китая и Индонезии с грузом золотых слитков, фарфора, чая, специй, олова и атласа. Ночью близ южноафриканского мыса Игольный корабль наскочил на неотмеченный на карте риф и затонул, унеся с собой в морскую пучину ценный груз и 12 человек экипажа. Стоимость морского сокровища оценивается, по предварительным подсчетам, в 20 миллионов долларов.
К 1669 году VOC превратилась в самую богатую частную компанию, которую когда-либо видел мир. Выплата дивидендов достигла фантастических 75% в год — факт, безусловно, сказавшийся на благосостоянии всего государства. К этому времени Нидерланды уже завершили 80-летнее военное противостояние с Испанией, переломив в 1639 году хребет Армады в решающем морском сражении (77 кораблей потоплено, 24 тысячи солдат убито). На балансе VOC состояло 50 тысяч сотрудников, собственная 10-тысячная армия, 150 торговых судов, 40 военных кораблей. Кстати, ост-индские торговые корабли (VOC Schip или Spiegelretourschip) считались флагманами флота Голландии, причем совершенно заслуженно. Так, 1100-тонный Amsterdam (1748) легко было принять за линейный, особенно на расстоянии. Типичные голландские ост-индцы XVII века имели водоизмещение до 900 тонн, длину около 45 метров и команду до 60 человек.
И здесь в самую пору вновь вспомнить о Петре I. В ходе поездки в Европу в составе Великого посольства 7 августа 1697 года, российский император под именем Петра Михайлова прибыл в голландский город Саардам на берегу залива Зюдерзее, где располагались знаменитые голландские судоверфи. Царь поселился в маленьком домике (сохранился до настоящего времени), и поступил работать на верфь, принадлежащую Линстру Роге. Ежедневно Петр наравне с местными мастеровыми работал от восходы солнца до позднего вечера. Однако после того как местные жители узнали, что рядом с ними живет высокопоставленный иностранец и стали проявлять излишний интерес к его персоне, император переехал в Амстердам, где вместе с другими волонтерами поступил на верфь Голландской Ост-Индской компании под начало корабельного мастера Класса Поола. Почти пять месяцев трудился русский царь у голландского фабриканта на постройке фрегата “Святые апостолы Петр и Павел”. По окончании работ ему был выдан аттестат об успешном обучении. Этот документ благополучно дошел до наших дней. Аттестат написан на пергаменте на голландском языке, внизу сохранились следы красной сургучной печати и делопроизводственная запись на русском языке «Петра Михайлова о корабельном деле». Вот полный текст этого документа:
«Я, нижеподписавшийся, Геррит Класс Поол, корабельный мастер при Амстердамской камере привилегированной Ост-Индской компании, свидетельствую и удостоверяю по истине, что Петр Михайлов (находящийся в свите великого московского посольства в числе тех, которые здесь, в Амстердаме, на Ост-Индской корабельной верфи с 30 августа 1697 года по нижеуказанное число жили и под нашим руководством плотничали), во времена благородного здесь пребывания своего был прилежным и разумным плотником, также в связываний, заколачивании, сплачивании, поднимании, прилаживании, натягивании, плетении, конопачении, стругании, буравлении, распиловании, мощении и смолении поступал, как доброму и искусному плотнику надлежит, и помогал нам в строении фрегата «Петр и Павел», от первой закладки его, длиною в 100 фут (от форштевня до ахтерштевня), почти до его окончания, и не только что под моим надзором корабельную архитектуру и черчение планов его благородие изучил основательно, но и уразумел эти предметы в такой степени, сколько мы сами их разумеем. Для подлинного удостоверения я подписал сие моею собственною рукою. Дано в Амстердаме, в нашем постоянном местопребывании на Ост-Индской верфи, 15 января в лето господне 1698 г. Геррит Класс Поол, корабельный мастер привилегированной Ост-Индской компании в Амстердаме».
Однако продолжим подсчитывать деньги Голландской Ост-Индской компании. Вместе с ее доходами непомерно росли и расходы на управление разросшейся бюрократической машиной. Число подданных VOC постоянно множилось. Если ее начинателями были всего две с половиной сотни авантюристов, то в 1688 году в ней служили уже около 12 тысяч человек, а на ее торговых кораблях плавали еще 10 тысяч. Всего же за время существования VOC — с 1602 по 1798 год — присягу компании принесли около миллиона человек: солдаты и моряки, чиновники и купцы, ремесленники и люди без особого рода занятий, надеясь разбогатеть, спешили на край света — в Азию. Обогатиться удавалось, конечно, далеко не всем. Впрочем, акционерам Ост-Индской компании беспокоиться не приходилось, VOC приносила пайщикам стабильный доход. К слову, у руководителей компании он превышал порой 100%. Дела «Семнадцати Господ» вершились в глубокой тайне, они никому не давали отчетов.
Осмелимся утверждать, что о Голландской Ост-Индской компании хотя бы понаслышке должен знать каждый, кто хоть раз смотрел знаменитый голливудский фильм “Пираты Карибского моря”. Так, во второй части картины “Сундук мертвеца” Уилл Тернер, Элизабет Сван, капитан Барбосса и, конечно же, любимый миллионами капитан Джек Воробей предпринимают рискованное путешествие через полмира, чтобы дать достойный бой огромной, прекрасно оснащенной армаде. Так вот эта армада являлась ничем иным как частью военно-торгового флота Голландской Ост-Индской компании. Во главе нее находился фрегат “Летучий Голландец” и его дьявольский капитан Дэви Джонс, который без суда и следствия уничтожал вольных разбойников на морских просторах от Багам до Тринидада (не исключено, что его прообразом стал уже знакомый нам жестокий губернатор Ян Кун). Не удивительно, что симпатии зрителей здесь всецело на стороне свободолюбивых пиратов.
Но вернемся к истории. Достигнув экономического и военного величия, дополненного беспрецедентным развитием науки и искусства, Нидерланды в начале XVIII века неожиданно покатились под гору. По уровню развития промышленности Голландия все больше и больше отставала от Англии. Все дело в том, что нидерландская буржуазия была ориентирована на вложение капитала исключительно в кредит и торговлю, совершенно не желая инвестировать в производство. В том числе и поэтому торговля в Голландии в основном имела посреднический характер: страна реализовывала не столько свою продукцию, сколько перепродавала товары других стран – откуда здесь взяться высокому уровню национальной экономики? Большое несоответствие между промышленными и торговыми возможностями Нидерландов стало одной из причин экономического упадка этой страны.
Рост торгового оборота VOC в первой половине XVIII века все еще продолжался, монополия укреплялась, однако на дивиденды средств оставалось все меньше: почти все доходы компании поглощала гигантская машина, которая на глазах превращалась из динамичного коммерческого предприятия в вязкое болото: десятки тысяч голландцев поступали на службу в VOC, уплывали в далекие азиатские колонии, приторговывали на стороне, сколачивали скромное состояние и возвращались к родным польдерам с чувством выполненного долга. Двухсотлетняя компания постепенно становилась жертвой закономерного одряхления и бюрократизации: слабое управление в центре, никудышная бухгалтерия, разнесенная по шести Палатам и несводимая воедино, неподъемные расходы на содержание армии и управленцев в колониях, повальная коррупция на всех уровнях, недостаточное кредитование. Добавьте сюда изменение рыночной конъюнктуры, выход специй из моды и — главное! — полную неспособность руководства компании переориентироваться на иные перспективные рынки (например, жесткую древесину, составляющую по сей день одну из основ экспорта Индонезии), и вы получите картину печального умирания некогда самой блестящей европейской деловой инициативы.
К 1781 году дефицит компании составил 22 миллиона гульденов, что в три с лишним раза превышало ее уставной капитал. Рынок требовал вместо перца, мускатного ореха и гвоздичного масла кофе и чай, на которые у VOC уже не было монополии. В 1780 году началась четвертая по счету англо-голландская война, проиграв которую компания потеряла фактории в Индостане и на Цейлоне. Долги VOC стремительно росли. А в 1796 году, после провозглашения Батавской республики (так неказисто переименовали Голландию в период ее захвата французами), государство взяло под контроль Ост-Индскую компанию. Все ее имущество и активы стали собственностью республики. Ревизия показала, что долги VOC превысили 100 миллионов гульденов. Три года спустя компания была ликвидирована, а сохранившиеся владения в Азии — прежде всего Индонезия — перешли под контроль нидерландского правительства (кстати, эти колонии обрели независимость лишь после Второй мировой войны). Окончательный срок действия привилегий VOC истек 31 декабря 1799.
Однако в первой половине XVII века голландцы и не подозревали, что их владения в Азии постигнет столь печальная участь. В это время компания активно занята вопросом денежного обращения на захваченных территориях. И вопрос этот, как утверждает знаток монет VOC Игорь Владимирович Филиппович, оказался непростым. На островах Ост-Индии уже обращались серебряные испанские реалы, в Индии и на Цейлоне – португальские монеты, а также золотые и серебряные рупии и персидские абазы. Изначально VOC ограничилась надчеканиванием золотых голландских и японских монет буквой “В” или изображением голландского льва. Но в 1645 году Голландская Ост-Индская компания впервые отливает серебряные монеты номиналом 1 крона (48 стиверов), полкроны (24 стивера) и четверть кроны (12 стиверов). Однако из-за острого дефицита серебра через два года эти деньги были изъяты из обращения. Сегодня монеты первого выпуска VOC считаются чрезвычайно редкими: всего две монеты находятся в Королевском Мюнц-Кабинете в Гааге.
Примерно в это же время руководство Голландской Ост-Индской компании отдает приказ об отливке медных монет номиналом пол- и четверть стивера. Их чеканили для обращения не только в Ост-Индии, но и на острове Цейлон. Сохранились сведения о том, что производство этих монет было поручено китайцу Цон Чоку. На аверсе размещался направленный вверх кинжал и надпись по кругу “BATAVIA ANNO 1644”. На реверсе – эмблема VOC и обозначение номинала. Впрочем, производство и этих денег вскоре было свернуто. Как утверждают эксперты, по своему разнообразию монеты Голландской Ост-Индской компании не имеют себе равных. На них изображали и гербы нидерландских провинций, и эмблему VOC, и торговые парусники, и восточные орнаменты с надписями. Деньги Голландской Ост-Индской компании были насколько популярны и узнаваемы в Азии, что даже после разорения и последующей ликвидации VOC власти нескольких государств еще долго продолжали чекан монет с узнаваемой эмблемой.
В 1658 году компания захватила порт Нагапаттинам на побережье Индостана и получила право выпуска здешних денег. Из золотых монет были выпущены пагоды и фанамы, из серебряных – большой фанам или 6 стиверов, из медных – 2,5 кэш (дуит), 25 кэш (стивер) и 50 кэш (двойной стивер). На аверсе этих монет помещено стилизованное изображение богини Кали, на реверсе – тамильская надпись “Нагапаттинам”. Позже так же были отлиты медные номиналы 1,2,4,10 и 15 кэш с эмблемой VOC и буквой N на аверсе. Все они предназначались для обращения на Цейлоне. В период с 1660 по 1720 годы в Яффне и Коломбо производились медные монеты номиналом 1/8, 1/4, 1/2, 1 и 2 стивера. Среди нумизматов эти монеты известны под названием “стиверы с венком”, поскольку на них с двух сторон указан номинал в венке.
Компания испытывала острую нехватку в мелкой медной монете, поэтому на четырех монетных дворах в Коломбо, Яффне, Тринкомали и Галле производился чекан монет номиналом 1 и 2 стивера. На аверсе помещалась эмблема VOC и буква, обозначающая местонахождение монетного двора. На реверсе указывался номинал. Эти монеты чеканили из меди, которая поставлялась из Японии. Когда ее поставки временно прекратились, монеты чеканили из пушечного металла. Но на островах все равно ощущался острый недостаток разменной монеты. По просьбе VOC правительство Генеральных Штатов направило в Ост-Индию партию дуитов. Дуит представлял собой самую мелкую медную монету Нидерландов и равнялся 2 пфеннигам или 1/8 стивера. Дуиты VOC известны во многих разновидностях. Нередко на аукционах дуиты Голландской Ост-Индской компании называют “Нью-Йоркскими пенни”, объясняя это тем, что они якобы некогда ходили на территории нынешних США. Однако искушенный нумизмат Игорь Филиппович утверждает, что такие заявления делаются или в целях рекламы товара, или же по искреннему незнанию – в действительности голландские дуиты на месте нынешнего Нью-Йорка никогда не обращались.
С 1749 года компания выпускает еще более мелкий номинал – полдуита VOC. Эти монеты чеканят в тех же провинциях Нидерландов, что и дуит, но гораздо меньшими тиражами. Известны также серебряные и золотые дуиты, отчеканенные в качестве PROOF. Они не предназначались для обращения и представляют собой так называемые подарочные монеты (о советских подарочных рублях читайте в статье “Отчеканенная история”). Серебряные монеты в коллекциях нумизматов изредка еще встречаются, ну а за передвижением уникальных золотых экземпляров пристально следят средства нумизматической информации. Разумеется, в рамках нашего формата мы не имеем возможности рассказать обо всех монетах, отчеканенных Голландской Ост-Индской компанией. Отметим лишь, что на ее монетных дворах были также отлиты 3, 1 и 1/2 гульдена, так называемые “дукатоны с наездником”, явские дукаты, золотые и серебряные рупии с арабской надписью и многие другие редкие монеты.
Однако приближался XIX век, а вместе с ним, как мы уже знаем, и закат Голландской Ост-Индской компании. В 1799 году истек срок действия очередной хартии VOC, который более уже не продлевается. Но, подобно тому, как нельзя разом остановить запущенный тяжелый маховик, так невозможно было немедленно покончить со всеми институтами компании, которые успешно функционировали в течение двух столетий. Так что еще долгие годы официальные распоряжения на территории Ост-Индии начинались со слов “Compagnies weegen” (По приказу Компании). В 1800 году управленческие функции VOC перешли “Комитету по делам Восточных территорий”, который активно включился в работу по организации чекана монет как в самой Ост-Индии, так и в Нидерландах. В это время возобновились поставки медных стержней из Японии. Власти приняли решение разрезать их на куски, надчеканивать и использовать в качестве медной монеты номиналом 8, 2, 1 и 1/2 стивера (были и другие, более мелкие и крупные номиналы). Отсюда и столь необычная форма представленного в нашей коллекции раритета. Эти медные куски получили название “бонки” или “отливки“. Вес бонка в 1/2 стивера составлял 5,5-6,5 граммов, одного стивера 18-22 граммов, двух – 32-47 граммов, а восьми – около 155 граммов. Подобные монеты уже выпускались Голландской Ост-Индской компанией в 1796-1797 годах. Однако бонки достоинством полстивера сразу же начали подделывать. В частности, два китайца признались на суде, что обрубали бонки номиналом 2 и 1 стивер, а из обрезков изготавливали номиналы 1/2 стивера. Поскольку вес таких монет довольно сильно варьировался, фальшивки долго оставались незамеченными. В итоге китайцев-фальшивомонетчиков приговорили к 25 годам каторги, а отливки номиналом 1/2 стивера изъяли из обращения и переплавили. В 1805-1806 годах, как утверждают эксперты, выпуск голландских бонков всех номиналов был прекращен. Таким образом, мы можем датировать наш раритет приблизительно 1796-1806 годами. Впрочем, допускаем, что опытные нумизматы смогут определить дату чеканки более точно. Добавим лишь, что представленный в коллекции бонк номиналом 4 3/4 стивера имел хождение на острове Цейлон, о чем свидетельствует буква “С”, надчеканенная над эмблемой VOC.
Но история монет с эмблемой VOC с выпуском последних бонков вовсе не заканчивается. В 1805 году губернатор Ост-Индии получил необычное предложение от лейтенанта инженерных войск французской армии Франсуа Лорио. Лейтенант брался чеканить медные монеты для уже несуществующей Голландской Ост-Индской компании на собственном монетном дворе в Сурабае. Несмотря на абсурдную формулировку, администрация приняла предложение предприимчивого француза. На аверсе новых дуитов размещалась надпись ЯВА, а на реверсе – привычная эмблема VOC. Именно благодаря ей монеты охотно принимались местным населением. Их чекан возобновлялся и позже – в 1827-м и 1838-м годах. Последние монеты с эмблемой VOC были выпущены в 1840-1843 годах – т.е. спустя полвека после того, как прекратила существование сама Голландская Ост-Индская компания. Впрочем, в самой Голландии ее до сих пор вспоминают не иначе как с уважением. В перечень основных туристических достопримечательностей Нидерландов непременно входит Дом Голландской Ост-Индской компании, построенный в Амстердаме.
Это грандиозное здание, занимающее целый квартал, было возведено для Главного управления VOC еще в 1659 году архитектором Хендриком де Кейсером. Нарядный фасад, обращенный на канал Кловенирсбургвал, представляет собой классический образец «нидерландской» архитектуры – неизменный красный кирпич в сочетании с контрастным белым. Но в данном случае в первую очередь потрясают размеры строения – в камерном Амстердаме столь масштабный фасад смотрится поистине устрашающе. Скорее всего, именно так в течение 200 лет воспринималась в Европе и Азии и сама Голландская Ост-Индская компания.
* * *
Редакция “Маленьких историй” искренне благодарит всех наших читателей, которые поделились с нами своими предположениями о происхождении и назначении артефакта. Особая благодарность Илье Палагута, Владимиру Туманову и Александру Самбуру – именно они дали правильную версию.
